- Вступление.
- 1. Металлургия.
- 2. Защитное снаряжение.
- 3. Оружие для рукопашного боя.
- 3.1. Палица, шестопер, кистень, чекан.
- 3.2. Боевой топор, секира, клевец.
- 3.3. Кривой меч.
- 3.4. Рубящий меч, сабля, палаш, катана, цигун.
- 3.5. Колющий меч, кинжал, кортик, шпага, ятаган, дага, рапира.
- 3.6. Пехотное копье, сулица, протазан, сарисса, рогатина, пика.
- 3.7. Кавалерийские копья.
- 3.8. Алебарда, годендаг, бердыш, глефа, двуручник, молотило.
- 3.9 Багинет, штык.
- 4. Метательное оружие.
Оружие это происходит по прямой линии от дубины пещерного человека, однако, в средние века продолжало активно использоваться практически всеми народами и даже играло роль престижного (гетманские булавы, например). Сразу надо сказать, что палица, как ее чаще всего изображают мало походит на настоящую. В действительности, палица представляла собой штуковину довольно длинную и не слишком тяжелую, - этого не требовалось, так как центр тяжести этого оружия был сильно смещен к концу, и удар и без того получался очень сильным. При длине в 80 сантиметров палица весила 3-5 килограммов.
В самом простом варианте, палица представляла собой просто дубину из твердого и тяжелого дерева с наплывом на конце, - этот наплыв организовывали вколачивая в ствол молодого дуба осколки камня, - а через несколько лет дубок срубали, получая, таким образом, почти готовую палицу. Но чаще, наплыв для веса еще и оковывали мягким железом. Редко встречались палицы с цельнометаллическими, железными или бронзовыми, навершиями. Очень редко палица имела шипы, - элементы из твердой стали вколачивались в дерево более для увеличения веса.
Популярность палицы была обусловлена не столько простотой изготовления, сколько удобством использования, - палица оказывалась легче топора, имела более удобно расположенный (по оси оружия) центр тяжести, лучшую аэродинамику. Внимание воина не отвлекалось на то, что бы следить за ориентацией оружия, - с любой стороны палица била одинаково. Преимущество палицы над мечом проявлялось как раз там, где технологии развивались до массового применения чешуйчатых панцирей, как, например, на Руси. Мечом такую броню было не разрубить, но от удара палицы она защищала плохо. Палица, к навершию которой приваривались шесть рубящих кромок, называлась шестопером, но преимущество это давало не большое. Другой разновидностью палицы был боевой молот, - здесь отчасти утрачивались преимущества в аэродинамике и симметрии, но расширялись возможности для проламывания шлемов и сплошных броневых элементов. Выгоды боевого молота (чекана), в сравнении с топором, оказывались только в меньшем весе и большей длине, так что он так же не был особенно популярен.
Своеобразным оружием являлся кистень, популярный в России и, в несколько меньшей степени, в средневековой Европе. В данном случае, железная гиря крепилась к длинной деревянной рукоятке на цепочке. Кистень оказывался очень эффективным оружием, - длинным в боевом положении (еще не всякое копье доставало так далеко, как кистень), легким и компактным при переноске и обладающим сокрушительной силой удара. Но дороговатым в производстве, так как для цепочки годился далеко не всякий металл, - нагрузки на нее приходились впечатляющие. Да и вращающийся карабин для ее крепления к рукоятке мог сделать далеко не всякий мастер. Недостатком кистеня было то, что он в принципе не годился для отражения ударов, по этому воин его использующий должен был иметь надежное защитное снаряжение, или щит, а лучше, и то и другое. Кроме того, кистенем, как, впрочем, и палицей, не возможно было пользоваться в строю. Шипов на гире кистень не имел ни когда. Напротив, она всегда делалась гладкой и обтекаемой, так как случись ей застрять, например, во вражеском щите, кистеньщику точно был конец.
Боевые топоры так же были популярны со времен каменного века. Но и после его окончания их продолжали делать из меди, бронзы и железа по всему миру. В Западной Европе каменный век (в смысле период, когда железо еще не до конца вытеснило камень, как материал для изготовления орудий труда и оружия, - бронзе это не удавалось ни когда) закончился только в 11-м веке, - англосаксы в войске короля Гарольда имели в большинстве каменные топоры, стрелы с костяными наконечниками и железные ножи. Естественно, это было вооружением ополченцев из хирда, а не рыцарей круглого стола. Каменным и костяным по преимуществу оружием отбивались прибалты и финны от крестоносцев, - а это уже оказывались 12-13 века. Все эти народы, конечно, умели уже делать и железо, но еще не могли получить его в необходимом количестве.
Металлические топоры сначала делали из меди, хотя превосходство меди над камнем как материала для изготовления топоров следует считать спорным, - но бронза уже вполне подходила. Затем топоры стали делать из железа. Могла употребляться даже твердая сталь в чистом виде, - но в этом случае режущая кромка выходила слишком короткой. Из чистой стали скорее можно было сделать хозяйственный топор, - боевые топоры с широким лезвием надо было сваривать. Преимуществом боевого топора в сравнении с другим оружием являлась большая эффективность рубящего удара, - сам топор был тяжел и центр его тяжести находился высоко. Топором удобно было разносить вражеские щиты и разрубать шлемы. К тому же и сделать топор было много легче, чем рубящий меч. Недостатками боевого топора являлись плохой баланс и аэродинамика, - из-за высокого и асимметрично расположенного центра тяжести, на то что бы размахивать топором, уходило много сил. Очень неудобно было топором отражать удары. Не смотря на эти недостатки большинство рыцарей вплоть до 13 века вооружалось топорами. Даже если рыцарь и заводил себе меч, то топор непременно оставался при нем, - про запас. Меч в бою скоро ломался, положиться на него было нельзя.
Улучшить балансировку топора можно было двумя путями, или искривив рукоятку, или уравновесив лезвие, - например, сделав его двусторонним. Искривление топорища, подобно тому, как это делается в хозяйственных топорах, не давало вполне удовлетворительного результата, так как центр аэродинамического сопротивления все равно оказывался смещенным. Лучший результат давало превращение топора в обоюдоострую секиру, - но в этом случае оружие еще более утяжелялось и для его облегчения приходилось укорачивать лезвия, - а топоры с коротким лезвием имели привычку застревать в щитах, что было не желательно. Тем не менее, секиры были популярны и у греков (у них это было вообще единственное бронебойное оружие), и у франкских вождей. Весили боевые топоры и секиры по 5-10 килограммов. Легче их сделать и не стремились.
Оригинальным видом боевого топора был клевец, у которого лезвие заменялось подобием клюва, - клевец можно скорее назвать боевой киркой. Такой топор можно было менее 3-х килограммов весом и до 80 сантиметров длиной, но он пробивал любые доспехи, так как удар приходился на очень малую площадь. Но клевцом так же было неудобно отражать удары, и он часто застревал в щитах.
Лезвие бердыша было широким, верхний его край заострялся и служил для нанесения колющих ударов, а нижний загибался внутрь и соединялся с древком, как и обух. Если не использовать древка, а приделать к нижнему концу лезвия бердыша обычную рукоятку, получится кривой азиатский меч. Такое оружие заменяло народам востока (от Аравии до Китая) сварные топоры. Кривыми же мечами пользовалась и македонская кавалерия.
Кривой меч многое унаследовал от топора, - в частности, высоко расположенный центр тяжести и приспособленность для сильного рубящего удара сверху вниз. Колоть таким мечом было возможно, но неудобно. С точки зрения баланса и аэродинамики он превосходил топор, но был короче, что уменьшало досягаемость оружия и силу рубящего удара. Кривые мечи были самого разного размера, - от небольших тесаков для постоянного ношения, до огромных двуручников. Обух меча часто делался рифленым, что бы при отбитии удара вражеский клинок вернее иззубривался. Начиная с 10-го века сварные мечи на Востоке стали быстро вытесняться дамасковыми саблями.
Как ни странно, рубящие мечи стали изготавливать еще в каменном веке. В овальную доску по краям вставляли осколки обсидиана, - и готово. Получался меч, типа, алмазный и деревянный в одном флаконе. Раны он, однако, наносил скорее рваные, чем рубленные. Позже рубящие мечи стали изготавливать из бронзы, - но в небольшом количестве, так как бронза все-таки была не достаточно прочным и твердым материалом для такого оружия. Однако, длинные бронзовые мечи (скорее всего, как представительское оружие) производились и в Китае, и в Египте, и в Скандинавии. В большинстве случаев бронзовые мечи были прямыми, но в Египте предпочитали мечи кхопеши с причудливым двойным изгибом.
При использовании технологии сварки длинный рубящий меч изготовить было сложно (длинные мечи галльских вождей пугали римлян, но римляне знали, что надо просто спрятаться в черепахе и немного потерпеть, - после нескольких ударов по металлическим элементам щита галльские мечи оказывались согнуты или сломаны). Но соблазн вооружиться мечом был велик, так как меч имел существенные преимущества перед топором, - при таком же, или даже большем весе, пользоваться мечом было удобнее. Центр тяжести располагался ближе к рукоятке. Особенно это проявлялось у мечей, лезвие которых сужалось к концу, но такие сделать достаточно прочными было еще сложнее. Хотя меч не обладал пробивной силой топора, мечом удобно было отражать удары, и, главное, его можно было раскрутить в воздухе, при чем возникала подъемная сила, и в дальнейшем энергия могла тратиться только на поддержание вращения. Рыцари орудовали сварными мечами не так, как это делают статисты в кино муляжами из титана. Воин стремился сохранять и использовать большую инерцию оружия. Занося настоящий меч для каждого удара, рыцарь слишком скоро нажил бы грыжу. Отражать удары так же приходилось с уловкой, - поворачивая меч плашмя, так как иначе он сразу иззубрился бы и скоро сломался. По этому сварные мечи чаще всего были обоюдоострыми, - воин постоянно вертел рукоятку в ладони, и с трудом бы мог бы уследить, какой стороной повернут меч для удара. Наконечник меча чаще был закруглен, - для колющих ударов существовало копье, а тяжелым мечом ударить вперед было трудно. У кельтских народов, а так же у русских преобладали чисто рубящие мечи. Мечи той эпохи имели клинки длиной 50-100 см и весили 5-10 килограммов и больше (для производства даже одного меча требовалось построить не менее десятка сыродутных печей). Дело было даже не столько в прочности, сколько в том, что тупой сварной клинок надо был делать очень тяжелым, чтобы он как следует рубил.
В 14-15-м веках европейские мечи стали несколько менее тяжелыми и неуклюжими, вес их теперь колебался от 5-ти до 8-ми килограммов. По мере совершенствования технологий, клинок удлинялся, становился уже и легче. Все мечи стали приспосабливаться и для колющего удара. В некоторых случаях лезвие затачивалось с обеих сторон, но только на две трети длины, - ближайшая к рукоятке часть клинка отгораживалась дополнительной гардой и служила для отбивания ударов, - такой меч меньше приходилось вертеть в руке. Кроме этого, массивный обух возле гарды смещал центр тяжести к рукоятке, что упрощало управление мечом. С той же целью на конце рукоятки часто делали сферический наплыв, - противовес. Но эти меры ни как не способствовали облегчению оружия.
В этот период в Европе топоры, наконец, вытесняются мечами, хотя в 14-м веке все еще обязательно присутствуют в качестве резервного оружия, - все-таки и самые лучшие сварные клинки оставались оружием не надежным. Другой вопрос, что в Европе к тому времени уже появились деньги, а следовательно, и возможность импортировать металл из Азии.
Ножен сварной меч часто не имел. Носить его просто на перевязи было не опасно, так как он не бывал настолько остер, что бы им можно было случайно порезаться. Отсутствие ножен позволяло немного выиграть в весе боевой выкладки.
В азиатских странах на рубеже нашей эры цивилизация не была разом отброшена на тысячу четыреста лет назад, как это случилось в Европе. По этому, Азия не только наверстала свое семисотлетнее отставание, но и к 8-му - 9-му веку ушла вперед, по сравнению с античной цивилизацией средиземноморья. В этот период в Азии уже появляется много такого, что и не снилось римским мудрецам. В частности, порох и дамаск.
При использовании для изготовления рубящего меча дамаска, у мастера средней квалификации получалась сабля весом в 0.9-1.8 килограмма (без ножен), которой можно было разрубить не слишком качественный шлем, и которая не ломалась без крайней необходимости. Дамаск в Азии приобретает известность с 6-го века и уже в 10-11 веках производство полноценных дамасковых клинков в Азии началось серийно. В 14 веке в Азии сварные мечи уже полностью были вытеснены дамасковыми саблями.
В Европе дамасковое и передельное оружие стало массово производиться с 16-го века. Если азиаты обычно придавали сабле форму рубящей кромки кривого меча, - так было привычнее, то европейцы кроме сабель стали делать и прямые палаши. Двусторонняя заточка сразу вышла из моды, так как для рубящего оружия два лезвия роскошь, к тому же не способствующая уменьшению веса. Вертеть в руке саблю или палаш, делая мельницу, или поворачивая оружие плоской стороной для отражения удара, особой необходимости не было, так что сабли и палаши скоро приобрели закрытую гарду, защищающую руку и смещающую вниз центр тяжести. Кроме европейцев, палаши предпочитали китайцы и, вопреки всеобщему убеждению, турки. Палаши обычно были тяжелее сабель около 3-х килограммов прямой рубящий клинок при той же прочности выходил тяжелее кривого.
Мечи, однако, некоторое время продолжали развиваться параллельно с саблями, но уже как особый вид оружия. Разница обозначилась в следующем: у сабель, шпаг, палашей и всяких там рапир центр тяжести располагался в близи гарды, у европейских мечей на первой трети дины клинка, а у азиатских даже на второй трети. Азиатские кривые мечи 13-го 16-го веков отличались от сабель в том отношении, что клинок у них расширялся к концу, смещая цент тяжести вперед. Это существенно увеличивало силу рубящего удара, притом, что отсутствие противовеса и кривая форма позволяли сделать меч не многим более тяжелым, чем сабля не более 3-х килограммов. Недостаток же заключался в том, что ни чего особо изящного в плане фехтования таким мечом изобразить было невозможно. Меч с расширяющимся клинком, с одной, но прямой рубящей кромкой, назывался тесаком и имел некоторое распространение у русских.
Европейские прямые мечи в конце 16-го века наконец приобрели настоящий средневековый вид, - подходящий для рисовальщиков иллюстраций к героик фэнтези. Длинные обоюдоострые мечи состояли на вооружении элитной европейской кавалерии до середины 17-го века. Длина клинков у них иногда достигала метра, а вес не превышал 4-х килограммов. Но, в сравнении с палашами такие мечи имели только эстетическое преимущество. До 15-го века очень похожее оружие было у японской и китайской кавалерии.
Японцы, с присущей им страстью к миниатюризации всего, довели идею рубящего меча до логического конца, - облегчили его на столько (без ножен - 800 грамм и меньше), что рубить им стало трудно. Для удобства нанесения ударов вес оружия должен был быть минимальным, но эффективность удара оставалась пропорциональной именно весу. По этой причине, наиболее функциональным оружием оказывалась шашка весом 1.1-1.8 килограмма. Но катана была легче этого минимума, по этому ею не столько рубили сколько резали. Это было неудобно, но японские самураи знали, какое оружие им нужно. Катана окончательный вид приобрела уже в тот период, когда в Японии интенсивно использовалось огнестрельное оружие и металлические доспехи выходили из моды. А вот шелковые, - нет. Шелковую броню почти невозможно было рассечь, зато ее легко было прорезать. Для выполнения этой функции катана имела такую особенность, как развитая микропила на режущей кромке. Волокна твердого металла шли под таким углом, что при заточке на клинке образовывались почти неразличимые глазом алмазной твердости зубчики. Ближневосточные мастера напротив стремились сделать режущую кромку максимально гладкой, - что бы легко входила без продольного движения.
Однако, для мастеров Кавказа режущие свойства оружия также были достаточно актуальны, ибо стояла задача пробития бурок. Кавказские сабли (армянские, грузинские, бакинские) так же имели микропилу на клинке и весили меньше обычных (0.8 кг без ножен), так как для режущего удара вес роли не играл.
Далее всего в создании режущих мечей, однако, зашли китайцы. До сих пор иногда демонстрируется трюк, в ходе которого мастер кун-фу изображает лицом приток энергии ци, а его ассистент, изображая лицом физические усилия, тычет мастеру в грудь устрашающего вида палаш, - палаш гнется, но не может причинить раны. В качестве палаша в таком трюке используется меч цигун со слегка затупленным концом, - как же ему не гнуться, если такие мечи должны были носиться обернутыми вокруг пояса? Будучи повернутым плашмя цигун гнулся даже под собственным весом. Вес такого меча не превышал 450 граммов, и предназначался он, как и катана, для резанья шелковой брони. В качестве военного оружия, из-за ограниченности возможностей и дороговизны, цигуны не использовались.
Еще в каменном веке появилось такое удобное для ближнего боя оружие, как кинжал. Каменным ножом можно было только резать, да и то с трудом. Топор, палица или деревянный меч годились только в обстоятельствах, когда была возможность размахнуться. Действовать копьем, из-за его большой длины, не всегда было удобно, так что требовалось еще какое-то короткое колющее оружие.
Первоначально, кинжалы делались из твердого дерева или кости. Они могли только колоть. Но уже медные и бронзовые кинжалы (например, критско-микенский меч) стали делать с режущей кромкой. Последняя, однако, приносила мало пользы в бою, но делала кинжал применимым для хозяйственных надобностей. Таким образом, уже в эпоху камня и бронзы, наряду с большими рубящими мечами появились и маленькие колющие. Причем последние решительно преобладали, так как были проще и дешевле в изготовлении, были более надежны и удобны для ношения, и не испытывали конкуренции со стороны другого оружия. Форма клинка медных и бронзовых мечей заимствовалась либо у привычного кремневого ножа (листовидная), либо у деревянного кинжала (треугольная).
Самые древние железные кинжалы делались из мягкого железа, так как технология науглероживания с целью получения стали, появилась не сразу. Но такие хеттские полуфабрикаты ценились больше как редкость, - бронзовое оружие было лучше. Однако, уже к началу первого тысячелетия до нашей эры на Ближнем Востоке были освоены технологии науглероживания и сварки, вследствие чего железо быстро вытеснило бронзу. Маленькие (около 30-ти сантиметров) мечи использовались ассирийцами, греками и македонцами. Может возникнуть вопрос, - почему они не хотели сделать свои мечи длиннее? Возможность для этого была, да и на Востоке предпочтение отдавалось не кинжалам, а кривым мечам среднего размера. Дело, однако, было в том, что пехота Ассирии, а так же греческих и эллинистических государств, вооружалась копьями и сражалась по преимуществу в составе фаланги. Таким образом, имея колющее копье, греческий гоплит нуждался в каком-то резервном оружии, длина которого не имела значения. Более того, бой в составе фаланги подразумевал действия в крайней давке, и, если противник внедрялся в фалангу (а особо прыткие гоплиты, энергично орудуя локтями и стуча рукояткой кинжала по чужим шлемам, протискивались на глубину до 2-3 метров, - это в доспехах, а если, как это иногда практиковали спартанцы, воин бросался в бой голым и обмазанным маслом, то вполне вероятным становилось его проникновение и на вдвое большую глубину). Копья при этом оказывались бесполезными, врага можно было только скрутить приемом греко-римской борьбы и заколоть кинжалом. Греческие же пелтасты, действующие в рассыпном строю и не имеющие копий для рукопашного боя, вооружались мечами большего размера до 50 сантиметров в длину. Но и эти мечи мало подходили для рубящего удара. Большой античный меч весил порядка 1.5 килограмма, а маленький - грамм 600.
Римские войска отличались по своему вооружению от греческих или эллинистических в том отношении, что копьями были вооружена только часть легионеров. На легион из 4200 человек, только 600 солдат триариев имели классическое гоплитское вооружение, еще 1200 были легковооруженными, а остальные 2400 для рукопашного боя кроме щитов имели только мечи. Но большие мечи, - как у пелтастов и персидской пехоты. Мечи большего размера не могли бы быть применены в плотных построениях.
Короткие мечи использовались также и варварами, отчасти из-за сложностей связанных с изготовлением длинных, отчасти из-за удобства использования в строю. В частности, саксы вооружались маленькими мечами (одноименными с их народом) и щитами, несколько более легкими, чем у римлян (железо саксы вынуждены были экономить), но того же, что и у римлян, назначения.
В средневековой Европе маленький меч так же употреблялся, но ограниченно, только как резервное оружие тяжелой пехоты 14-го - 15-го веков арбалетчиков и пикинеров. До этого времени не было тяжелой пехоты, а после появились шпаги.
Шпага произросла из маленького меча путем его удлинения, когда для этого назрели технические предпосылки. Шпага была более эффективной за счет большей досягаемости, но унаследовала такую особенность колющего меча, как непригодность для рубящего удара. Шпаги военного и гражданского назначения быстро стали любимым оружием европейцев и продержались на вооружении в течение полных трех веков, с 16-го по 18-й. В 16-м и 17-м веках европейские технологии, вообще говоря, не созрели для производства такого оружия. Гражданские (спортивные) шпаги для постоянного ношения (типа тех, которыми орудовали мушкетеры в парижских подворотнях) либо можно было сломать в руках, не рискуя даже порезаться при этом, либо же, после нескольких ударов их приходилось распрямлять на колене. Военная шпага была короче (около 60 сантиметров) и шире. Она, скорее, напоминала уменьшенную копию меча и использовалась для вооружения основной массы европейских мушкетеров и пикинеров. Рубить ею было нельзя, но она, во всяком случае, не так-то легко ломалась. Производство дамаскового оружия лучше всего было налажено в Испании, имевшей традиционные контакты с арабскими странами. В Толедо в 16-м 17-м веках умели уже делать шпаги длиной клинка до 90 сантиметров, которыми даже, с грехом пополам, можно было рубить. Но они имели значительный вес и не вполне удовлетворительную живучесть. Вес обычной шпаги был менее килограмма. У длинной превышал 1.5 кг.
Сказать, что шпага является развитием прямого меча (как, например, сабля кривого) нельзя, так как меч всегда являлся оружием по преимуществу конного бойца, в то время как шпага в этом качестве не выдерживала ни какой критики. Однако, за нехваткой более подходящего вооружения, европейская кавалерия еще и в 18-м веке иногда использовала шпаги (длинные, - типа испанских).
Но даже короткая шпага была не всегда удобна. А главное, была ограничена в своих возможностях отсутствием рубящих свойств. Особенно это чувствовали матросы, которым часто приходилось драться в стесненных обстоятельствах. Параллельно морякам требовалось оружие способное разрубать канаты, крыс, окаменевшие головки военно-морского сыра и т. д. По этому, совершенствование маленького меча проходило в двух направлениях, - с целью его удлинения (получалась шпага) и с целью придания ему рубящих свойств. Получался тесак, кортик или абордажная сабля, - увесистое (порядка 2 кг), но короткое (не более 50 сантиметров) оружие с односторонней заточкой, чем-то близкое к наименьшим по размеру экземплярам кривого азиатского меча. Кортики могли быть на вооружении и у пехоты.
Изготавливались кортики из передельной стали. По этому, художественные произведения отмечают у пиратов того времени (все-таки кортики были более морским, нежели сухопутным оружием) три способа проведения досуга, - пьянство, поножовщину и точение сабель. Клинок получался упругим, хорошо затачивающимся, но мягким.
Самыми примитивными железными кинжалами были граненые. Трех-, или четырехгранный короткий клинок можно было сделать целиком из стали, - из-за большого поперечного сечения он не ломался. Такие кинжалы держали при себе европейские рыцари для удара милосердия. В более поздние времена появилась возможность делать и плоские клинки, но у граненой даги были и преимущества, - она была увесистой (более килограмма) и прочной. В 16-м веке дага стала почти неизбежным дополнением к шпаге. Своего рода, противошпажным оружием. Дага оборудовалась широкой чашеобразной гардой и использовалась в бою на шпагах очень эффективно, - шпага от удара о прочный клинок даги часто ломалась, чашеобразной гардой даги можно было пользоваться, как щитом, наконец, значительный вес даги позволял легко отбивать удары. В 17-м веке дагу стали делать плоской, но ее продолжала отличать замысловатая гарда шпагоуловитель. В Японии дага называлась саи. Правда, как военное оружие, даги использовались редко. Однако, долгое время на вооружении российского флота состоял трехгранный кортик.
Развитием даги стала рапира. Длинный колющий клинок проще было сделать граненым, все равно рубящие свойства присутствовали у шпаг только символически. Рапира была прочнее и дешевле, и успешно конкурировала с боевыми и гражданскими шпагами в 16-м 17-м веках. Граненый клинок можно было сделать длиннее, чем плоский, стандартные рапиры имели клинок диной 75-80 см и весили порядка 1.5 килограммов. В России рапира называлась кончаром. Рапирой было удобно протыкать кожаные, кольчужные и пеньковые панцири.
В Турции, как и везде на Востоке, от кривых мечей перешли к саблям и палашам. Но кинжалы как резервное и гражданское оружие использовались в Азии повсеместно. В литературе ятаганом называют то кривой меч, то кривую саблю, - в общем, любое восточное оружие, но по жизни, ятаганом назывался особого вида кинжал. Ятаган был довольно длинным кинжалом и был пригоден равно и для колющих и для рубящих ударов (что достигалось качеством материала). Необычной особенностью ятагана был двойной изгиб, как у бронзовых египетских мечей кхопешей. Иногда это объясняют тем, что и кхопеш и ятаган были метательным оружием. Но такое объяснение абсурдно уже потому, что при метании двойной изгиб не нужен (как и рубящие свойства оружия). Двойной изгиб расширял возможности ударов снизу верх, а так же повышал режущие свойства. Кроме того, ятаган, действительно, уравновешивался для метания, но едва ли это было распространенной практикой. В общем получалось универсальное, очень подходящее для янычар, оружие.
Кроме ятаганов в Азии использовались кинжалы и другой формы, - кривые и прямые. Японцы, при производстве кинжалов, так же, как и в случае с мечами, делали акцент на режущие свойства.
Пеших воинов средневековья часто изображают с мечами и топорами. Но они вряд ли вооружались так, собираясь на битву. Пехота, даже спешенные рыцари, предпочитала сражаться в сомкнутых порядках, закрывшись щитами. Так было эффективнее. Но, в составе фаланги, положительно невозможно было пользоваться тяжелым сварным мечом или топором, - такое оружие мало подходило для нанесения ударов вперед, а размахиваясь для удара сверху вниз, воин чаще попадал бы по шлемам своих товарищей, чем по вражеским шлемам. Использовать в строю, да еще в комплекте со щитом, можно было только два вида оружия, - одноручное копье и маленький меч. Копье давало щитнику лучшие возможности для обороны, колющий меч, - для нападения, но наступать в сомкнутом строю умели не многие народы, а обороняться, - практически все, так что копье было распространено больше.
Копья делались сначала с наконечниками из дерева, рога, кости и камня, затем из меди, железа и бронзы, и, первое время были универсальными, - годными как для метания, так и для рукопашного боя, но, при переходе к употреблению сомкнутых построений, стало ясно, что для метания требуется одно копье, а для ближнего боя, - другое. Дело было не в длине или весе, а в балансе. Метательное копье имело центр тяжести смещенный к наконечнику, а оружие удобнее всего держать вблизи центра тяжести, так что 2-х метровое копье приспособленное для метания, при использовании в строю, почти не выдавалось бы за линию щитов, зато цепляло бы три ряда сзади. Для рукопашного боя требовалось легкое копье с маленьким наконечником и центром тяжести максимально смещенным к тупому концу, что в простейшем случае достигалось постепенным утолщением древка по мере удаления от наконечника. Более эффективным, конечно, было использование противовеса. Греки предпочитали первый способ, но македонцы уже второй.
Недостатком организации греческой фаланги являлось то, что большая часть гоплитов, имея копья, не могла воспользоваться ими. А те первые два ряда, которые могли, - использовали копья во время сражения очень не значительное время, - потом начиналось толкание щитами, когда копья оказывались уже бесполезны. Но, в случае обороны от неорганизованного в фалангу противника, или в случае атаки на него, копья имели преимущество в сравнении с колющими мечами. Римляне поступили просто, - отобрали бесполезные при атаке копья у большинства солдат, оставив, однако, в легионе специальное подразделение копейщиков - триариев, - для случая если придется давать оборонительный бой. В наступлении они составляли последнюю из трех линий легиона, в обороне первую. Выражение: дело дошло до триариев, римляне использовали в смысле: пора драпать.
Македонцы поступили иначе. Во времена Филиппа, Македония еще была бедной страной и не могла обязать большинство своих граждан являться на призывные участки в полном вооружении. По этому, гоплитов хватало только на первые два ряда фаланги. Раз уж так пошло, то македонцы решили возвести это в принцип и стали дифференцировать вооружение по рядам. Воины начиная с третьего ряда вместо щитов и копий получили сариссы, - длинные двуручные копья с массивным противовесом. Причем сариссы удлинялись с каждым рядом и доходили до 7 метров. Вес сариссы достигал 10 кг. Наносить удары своим оружием сариссофор не мог. Даже если бы управление сариссой и было осуществимо физически, то он, в любом случае, не мог видеть врага. Противника сариссофор обнаруживал осязательно, - тыкал свою жердь пока она не упиралась во что-то твердое, после чего начинал давить изо всех сил. Смысл этих манипуляций сводился к тому, чтобы не дать противнику завязать дорогой сердцу римлян и греков бой на щитах, и обеспечить первым двум рядам возможность воспользоваться копьями. При столкновении македонцев с персидской или греческой фалангами либо с римской манипулой, сариссы упирались во вражеские щиты, удерживая противника на дистанции (учитывая сколько рядов македонцев могли воспользоваться своим оружием, - это удавалось). Причем первые два ряда македонцев могли прицельно наносить удары своими копьями, в то время, как первые ряды врагов, будучи плотно запрессованы между собственными щитами и щитами своих товарищей энергично напирающих сзади, толком ответить не могли. Как ни странно, это срабатывало, - взять фалангу в лоб было невозможно. Даже при наступлении этот экзотический метод боя удовлетворительно работал. Но требовал отличной строевой подготовки личного состава. Широко известен, например, случай форсирования македонской фалангой реки Гарник. Под воздействием противника македонцы перешли реку и взобрались на высокий берег занятый персидской легкой пехотой.
На рисунках изображающих фалангу македонского типа непременно допускается и еще одна неточность. Из 16-ти рядов последние 14 или даже 15 комплектуются одними сариссофорами. Очень несложный подсчет, однако, показывает, что даже семиметровой сариссой можно было грозить врагу только из 13-го ряда максимум. На самом деле, согласно свидетельствам современников, в фаланге имелось не более 10-ти рядов сариссофоров. Последние 4-6 рядов были рядами обеспечения, - войны из этих рядов несли запасные щиты и сариссы, там же находились и запасные гоплиты, - для восполнения потерь в первых двух рядах. Борьба между фалангами иногда длилась часами. Если ни одна не могла победить, они расходились, чтобы восстановить дыхание и привести себя в порядок. Греческая однородная фаланга или римский манипул просто инвертировались, - сравнительно свежие воины из задних рядов протискивались вперед, но македонцы не могли переставлять сариссофоров. Если фаланга оказывалась обойдена с тылу, гоплиты из рядов обеспечения отражали атаку.
Сариссы были оружием только армий эллинистических государств, но обычные одноручные копья использовались всеми народами имевшими привычку сражаться в сомкнутом строю.
Кроме одноручных копий для сомкнутого строя и сарисс, были еще и двуручные копья, - оружие индивидуального боя. В этом качестве копье превосходило эффективностью меч и топор. Двуручные копья, однако, имели ограниченное распространение, так как не подходили для кавалерии, а пехота чаще сражалась в сомкнутом срою, где одна рука требовалась для удержания щита. Такое копье могло быть только оружием пешего элитного бойца, - но элитные бойцы чаще бывали конными. Вследствие этого двуручными копьями пользовались массово только в Персии, Японии и Турции. У японцев и турок было принято, что тяжелую панцирную кавалерию поддерживают пешие стрелки, в первом случае они назывались ронины, а во втором янычары. И те и другие, кроме луков, вооружались копьями. Персидский воин так же часто был пешим лучником.
Особенностями двуручного копья были относительно больший, в сравнении с одноручным, вес (3-5 кг против 1.5-2 кг), широкий и длинный наконечник из лучшего металла и обязательный противовес, посредством которого достигалась балансировка с центром тяжести приблизительно на середине древка. Длина оружия была умеренной, - не более 2-х метров, обычно всего 1.5 метра. Двуручное копье было оружием бронебойным, - в этом плане оно, конечно, уступало топору, но было несравненно удобнее. Удар наносился не сверху вниз, а вперед. Так можно было бить и находясь в строю.
Если наконечник такого копья делался из хорошего дамаска, он мог быть широким и длинным. В этом случае наконечник приобретал и рубящие свойства. Такое оружие называлось протазаном. Когда в 16-м веке часть дворян в Европе вынуждена была спешиться, что бы возглавить отряды мушкетеров и пикинеров, возник вопрос о вооружении. Идти в бой со шпагой и парой пистолетов было несерьезно. То есть пойти было можно, а вот вернуться, - не факт. Как офицерское оружие, протазан подходил идеально, и оставался на вооружении в этом качестве еще в начале 18 века. Весил протазан около 4-х килограммов и вертеть им можно было довольно ловко.
Копьем специального назначения была сулица - боевой багор. Сулицей можно было колоть, но главная ее особенность заключалась в наличии крюка для стаскивания всадника с лошади. Состоятельные рыцари отправлялись на битву с целой командой помощников, в числе которых непременно присутствовал и проворный парень с таким оружием. Популярна сулица была и у городских ополчений, воюющих с рыцарской кавалерией. Сулицы имелись также и у монгольской кавалерии, - на тот случай если попадется неуязвимый для стрел противник. Но сулица была своего рода специальным оружием, - ею вооружалась небольшая часть войска.
В средние века в Европе пехота снова стала строиться фалангой, но сариссы были заменены пиками, - оружием не менее длинным, и даже более неуклюжим (пика весила несколько меньше сариссы, но не имела противовеса). Пики требовались не для боя с пехотой, а для обороны от кавалерии. Охотник идущий на кабана или медведя непременно вооружался рогатиной, - толстым копьем способным остановить зверя. Но, в сравнении с лошадью, медведь мелкий хищник. Рогатины от лошадей достигали 5-ти метров в длину. В боевом положении конец пики непременно упирался в землю. Наконечник для пики существенной роли не играл. Обычно он был из мягкого железа, но и цельнодеревянные пики были вполне функциональны, - против небронированных целей.
Пики в Европе упоминаются как минимум с 12-го века. В Китае, среди вооружения пехоты, еще до Новой эры упоминались рогатины, - от колесниц. Но с исчезновением колесниц азиаты перестали пользоваться и пиками.
Пикой не наносили ударов, - противник должен был напороться сам. В случае, если одна баталия атаковала другую, побеждал тот, у кого пики длиннее, а доспехи крепче. Пиками, а не алебардами в основном была вооружена знаменитая швейцарская пехота, - более половины солдат имели пики и шпаги, 25% вооружались алебардами, а остальные 20 легкими арбалетами или аркебузами.
В 17-м веке, с появлением подвижной артиллерии, с целью увеличения мобильности войск, тяжелая пика стала заменяться легкой 3-х метровой, пригодной в том числе и для нанесения ударов. Легкая пика весила порядка 4-х килограммов, имела значительно большего размера наконечник с парой дополнительных лезвий (выполняющих функцию перекладины) и противовес, эти детали сближали ее с двуручным копьем, но из-за большой длины использоваться в индивидуальном бою она не могла, - пикинер по прежнему носил шпагу или кортик. Распространялось это новое оружие по Европе не быстро, - в Швеции легкие пики были приняты в начале 17-го века, а в России только в конце (в России и тяжелые-то появились ближе к середине 17-го столетия). За пределами Европы пики не были известны вообще.
По мере распространения легких пик с вооружения европейских армий снимались алебарды, - функции бронебойного оружия все более переходили к мушкетам, а против пехоты легкая пика была не менее эффективна. Но вполне удовлетворительной защиты от кавалерии она уже не давала, - кавалерия также становилась головной болью мушкетеров. С конца 17-го века легкие пики стали вытесняться штыками. В 1700-м году они уже были сняты с вооружения во Франции, но во время Французской революции были извлечены с арсеналов и имели некоторое применение, - в виду нехватки ружей.
Копья поступили на вооружение кавалерии не сразу. Самые древние конные варвары скифы имели только дротики, которые, впрочем, могли использоваться и в рукопашном бою, - но как исключение. Однако, с появлением тяжелой кавалерии в Греции и Македонии, появились и копья удобные для всадника. За основу бралось обычное одноручное копье, центр тяжести которого смещался назад с помощью массивного противовеса. Таким способом увеличивалась досягаемость оружия. Характерно, что первые кавалерийские копья удерживались не в опущенной, а в поднятой руке, удар наносился сверху вниз, в этом случае отдача от удара направлялась большей частью вверх, и всадник оставался в седле. Однако, такое копье оказывалось слишком коротким.
Скоро македонцы придумали как можно использовать в кавалерийском бою сариссы. Удерживать сариссу можно было только взяв наперевес, и в этом случае, отдача от удара приходилась в горизонтальной плоскости. Не имея стремян всадник был обречен на падение, но этого не происходило, так как сарисса привязывалась кожаными ремнями к седлу, - ремни поглощали отдачу. Удар сариссой наносился силой не одной руки, а целой лошади, всадник только направлял оружие. Но и здесь сразу обозначилась проблема. Наконечник сариссы мог врезаться в дерево или в землю, - тут, при таком креплении оружия, всадник уже точно должен был упасть, причем, вместе со своим конем. Во избежание подобных неприятностей, кавалерийским копьям было придано свойство резко отграничившее их от копий пехотных, - а именно, ломкость. Древко делалось из самого хрупкого дерева. Таким образом, кавалерийская сарисса уже приобрела все свойства копья для конного боя: большую (3.5 5.5 метров) длину, противовес и ломкость. Однако, привязным копьем можно было бить только по курсу движения, а сила удара была прямо пропорциональна скорости движения лошади. По этому, такое оружие было слабым в руках греческих, македонских и римских катафрактов, атакующих неорганизованной толпой и шагом (в крайнем случае, - вялой рысью), но оказывалось очень эффективным в руках катафрактов сарматского и парфянского происхождения, скакавших в атаку плотным клином.
С изобретением стремян кавалерийские копья или пики (без разницы) стали употребляться повсеместно. Обычно они почти полностью копировали конструкцию кавалерийской сариссы, - ломкое древко около 4.5 метров в среднем, маленький четырехгранный наконечник, противовес. Копья ломались очень легко. В мультфильмах часто можно видеть такой сюжет: рыцарь скачет, копье втыкается в землю, - прыжок с шестом. Вот этого рыцарям было совсем не надо. С 14-го века копья даже стали склеивать таким образом, что бы они представляли собой полую трубу, так они весили меньше и ломались легче. Выражение ломать копья стало синонимом рыцарского поединка. Рыцарское копье снабжалось так же коническим щитком защищавшим руку.
Другой вопрос, что сломав копье, конник не мог сразу взять себе другое. На этот случай еще Александр Македонский опубликовал инструкцию, предписывавшую бить врага оставшейся частью копья. Так как на ней был противовес, получалась удобная палица, и она уже была в руке, можно было не терять времени, вытаскивая меч. Всадники так привыкли к тому, что после удара копьем у них в руках остается дубинка, что, когда в 16-м веке пики стали заменяться пистолетами, этот принцип был сохранен, - пистолеты 16-17 веков имели на рукоятке увесистое яблоко, так что, после выстрела превращались в короткую палицу.
Сражаясь в пешем строю рыцари часто использовали свои кавалерийские копья как одноручные. Собственно, кавалерийское копье и должно было, несмотря на свою большую длину, удерживаться одной рукой, весили они не более 3-х килограммов. Однако, из-за чрезмерной длины это было не очень удобное оружие для пехотинца. Из-за ломкости, функции пики оно выполнять не могло.
На конце копья у рыцаря часто имелся флажок, благодаря которому, рыцарь мог привлечь внимание своих оруженосцев, если в бою отрывался от тылов.
Лес длинных пик средневековой пехоты гарантировано останавливал кавалерию. Останавливал, и что дальше? Ситуация получалась патовой, - коннице не добраться до пехоты, а пехоте, до конницы. Требовалось как-то атаковать рыцарей, благо остановившийся всадник на 80% терял боеспособность. Топор пробивал доспехи, но был короток. Двуручное копье было удобной штукой, но его пробивная сила была недостаточна против надежных доспехов. Сплошной доспех можно было только разрубить сильным ударом. По этим причинам, тяжелую пехоту 15-17 веков пикинеров всегда сопровождали, считавшиеся легкой пехотой, алебардисты и арбалетчики. Алебарда представляла собой сочетание двуручного копья с маленьким узким топориком и крюком. Топорик был маленьким, так как сила удара достигалась большой длиной оружия и смещение центра тяжести к переднему концу. Будь он велик и тяжел, алебардой было бы не размахнуться. К изобретению алебарды швейцарцы ни какого отношения не имели, - оружие такого устройства существовало давно, им были вооружены еще телохранители персидского царя, но активно использоваться оно стало только наемной пехотой позднего средневековья, которую часто, обобщенно, называли швейцарцами. Алебарда не была слишком длинной, - 1.8 2.2 метра, иначе пользоваться ею было бы не удобно. Вес алебарды не превышал 5-ти килограммов.
В начале 14-го века, у фламандской пехоты функцию аналогичную алебарде выполнял годендаг, - двуручная палица, часто с крюком, как у сулицы. Рыцари той эпохи были защищены только хоуберками, так что палица была тем, что доктор прописал.
Иногда вместо алебарды употреблялись двуручные мечи. Обычно на рисунках двуручниками вооружают рыцарей, но это абсурд. Рыцари готовились к конному бою, и, хотя часто дрались и в пешем строю, специального оружия для этого не держали. Да и технологии 13-го 14 веков не располагали к производству двуручных мечей. Двуручники, в том числе и пламенеющие клинки - фламберги, были оружием наемной пехоты 16-го века. Ни чего магического в волнистом лезвии фламберга не содержалось, - выгнутая кромка имела лучшие рубящие свойства, и, таким образом, во фламберге сочетались эффективность кривого меча с привычной для европейцев прямой формой клинка. Кроме того, при скользящих ударах фламберг наносил большие повреждения. Однако, двуручный меч, хотя и выглядел эффектно, по своим боевым качествам уступал алебарде. Мечом было невозможно наносить удары вперед, им было неудобно отражать удары, он много весил, дорого стоил, был не достаточно живуч, а главное, для его использования требовалось большое пространство. Чтобы мечники не попадали друг по другу. Двуручники имели незначительное распространение. Длина таких мечей доходила до 140 сантиметров, а вес до 12 килограммов.
Лучшей идеей была глефа, в которой нормальных габаритов рубящий меч насаживался на длинную рукоятку. Получалось похожее на протазан, но более короткое оружие, приспособленное больше для рубящего удара. Но и глефа была оружием редким. Иногда глефы имели дополнительные лезвия по бокам, японцы делали глефы с серповидным клинком.
Близким к глефе оружием был бердыш, только здесь брался не прямой европейский, а кривой азиатский меч, и присоединялся к древку он иначе, - в отличие от глефы, для бердыша качество стали имело небольшое значение. Бердыш оказывался короче и тяжелее алебарды (порядка 5-ти кг), но имел большую поражающую поверхность и более подходил для индивидуального бойца. С другой стороны бердышом удобно было орудовать и в строю. Когда в России стали создавать специальные отряды пеших стрелков (стрельцов), им, как ранее янычарам и ронинам, потребовалось эффективное оружие самообороны, которым и стал бердыш.
Обычным оружием восставших крестьян были заостренные колья с обожженным концом (типа, пики), косы насаженные на древко соосно, а не поперек, хозяйственные топоры и цепы, состоящие из длинной рукоятки и деревянной колотушки, соединенных коротким кожаным ремнем (у японцев все это называлось нунчаком). Для большей поражающей силы колотушку оковывали железом. Но ремень был короток, а в случае удлинения обрывался, так как возрастала нагрузка, вызываемая центробежной силой. Эффективность оригинального цепа была невелика. Другой вопрос, если гиря присоединялась к рукоятке длинной и прочной цепочкой. Получался двуручный кистень, - таборитское молотило профессиональное оружие. Удары гиря наносила сокрушительные, но молотило имело многие недостатки присущие двуручному мечу, - молотильщики не могли действовать в строю, молотило не годилось для отражения ударов, а так как щитом молотильщик так же пользоваться не мог, требовалось снабдить его надежными доспехами. Что, впрочем, для пражских бюргеров не составляло труда.
Личным оружием мушкетеров 16-17 веков была шпага. Мушкет, как и пика, были только коллективным оружием. Шпага была короткая, боевая, так как длинная спортивная, кроме очевидной бесполезности еще и мешала бы. Реже это могла быть рапира или сабля (немецкие мушкетеры на русской или польской службе вооружались саблями). Но и сабля в рукопашном бою оказывалась слабым оружием, - если бой шел стенка на стенку, воин не имел возможности совершать грациозные прыжки уклоняясь от ударов, - побеждал тот, у кого оружие было длиннее. В России стрелец дополнительно вооружался бердышом, - оружием вполне подходящим, но слишком тяжелым. Стрелец физически не мог в одиночку переносить и мушкет и бердыш на большое расстояние, обычно мушкеты перевозились в обозе. Так же и янычары, перейдя к огнестрельному оружию, вынуждены были отказаться от копий, их ружья были легче, но копье мешало уже по своим габаритам.
Идеей лежащей на поверхности было вставить рукоятку шпаги в ствол (он был длинный, чем напоминал древко копья, и полый внутри, - так и хотелось что-то туда вставить). Начиная с середины 17 века так и стали делать. Первые багинеты напоминали или копье с очень тонким древком, которое вставлялось в ствол мушкета, или нож с длинной цилиндрической рукояткой. Но вставные багинеты либо не влезали в ствол, либо выпадали из него, - смотря по степени загрязненности последнего. Неприятно было так же то, что они часто ломались, причем обломок древка мог застрять в дуле мушкета. Скоро придумали багинет в ствол ввинчивать, но диаметр ствола увеличивался от нагрева вызванного стрельбой, и если потом туда ввинчивался багинет, вывинтить его обратно было сложно. По этим причинам багинеты были распространены очень ограниченно, хотя все-таки принимались на вооружение. Только когда, наконец, догадались крепить плоский или трехгранный клинок снаружи ствола, произошел переворот в тактике пехоты.